С 1975 самостоятельно изучал историю репрессивных органов от ВЧК до КГБ. С декабря 1988 участвовал в научных семинарах общества «Мемориал». С июня 1990 заместитель председателя Совета Научно-информационного и просветительского центра «Мемориал». После августа 1991 – эксперт Комиссии Верховного Совета РФ по приему-передаче архивов КПСС и КГБ на государственное хранение. В 1992 – эксперт Конституционного Суда в процессе разбирательства «Дела КПСС». Автор 11 книг и более 80 научных статей.
Защитил докторскую диссертацию 10 июня 2008 в Амстердамском ун-те по теме «Сталин и органы МГБ в советизации стран Центральной и Восточной Европы. 1945–1953 гг.».
Как еще можно читать
- Читать в Яндекс.Ленте
- Читать в Google Reader
- Подписаться на RSS
18 July
Иван спросил
Здравствуйте, Никита Васильевич. Вопрос о второй волне ежовских репрессий в НКВД (весна-лето 1938, добериевский период). Большой террор продолжается, "национальные операции" в разгаре. Возможно ли посредством общих соображений объяснить аресты одних рьяных проводников террора (Булах, Заковский, Леплевский, Гуминский, Дмитриев, Лупекин, из этой же категории Люшков) и неприкосновенность других? Имеются в виду Горбач, Наседкин, Реденс, Успенский, Валухин, Мальцев, Лаврушин, Попов, Хворостян и другие. Если аресты обуславливались борьбой с "перегибами", неясно, чем различались методы и, так сказать, размах работы вышеназванных "товарищей". В этой связи еще интересно, имела ли место неконтролируемая или малоконтролируемая Ежовым "война компроматов". (т.е. на чекиста X "снизу" поступали показания о "членстве в правотроцкистской организации", что вынуждало "центр" дать санкцию на его арест ). Ведь, к примеру, известно, что Ежов долгое время спасал Люшкова от ареста, вымарывая поступавший на него компромат.
Ответ:
Уважаемый Иван! То что Булаха и Заковского арестовали в первой половине 1938-го и среди обвинений были и обвинения в излишнем рвении вовсе не значит, что основным мотивом их арестов была борьба с нарушениями законности (или с теми, кто "забегает вперед" и излишне проявляет рвение). На мой взгляд, определяющим было наличие сигналов о "порочащих связях" или высказываниях, и прочий компрометирующий материал (например, показания ранее арестованных). И, главное, на арест публики такого уровня (начальники управлений) санкцию давал сам Сталин. Так что самодеятельности Ежова тут явно недостаточно. Конечно важно в каждом конкретном случае знать поступал ли Сталину материал о них минуя ведомство Ежова, например по партийным каналам. И что в каждом случае было первично - мнение Сталина или материал, который сам Ежов уже не мог скрывать и был вынужден запрашивать санкцию на арест у Сталина. Я не могу выделить какую-либо общую схему - каждый случай надо анализировать отдельно.
6 комментариев
Никита Васильевич, этим я и интересовался - насколько хаотический характер носили аресты в среде чекистов того времени? (кто на кого первый донесет или "выбьет" показания).
Уважаемый Иван! Я читал конкретно по Булаху такую версию. Некоторые исследователи считают Булаха одним из наиболее рьяных проводников большого террора. Считается, что поначалу Ежову нравилось его рвение. Но потом стало понятно, что Булах зарвался. В возглавляемом им управлении из подследственных стали выбивать показания на ответственных работников центрального аппарата НКВД, в том числе на выдвиженцев самого Ежова. Это компрометировало и самого наркомвнудела. А поскольку этот компромат мог попасть в Кремль минуя НКВД, то Булах становился опасным человеком. Не претендую на истину в последней инстанции, но такова одна из версий почему Ежов сделал всё, чтобы убрать Булаха.
В случае с Булахом не все просто, слишком много шума. Как известно, расследовать "извращения" Булаха в Орджоникидзевском крае отправилась специальная комиссия Шкирятова. Ежов даже выпустил по этому поводу несуществующий приказ. Об этом есть информация в книге "Сталинский питомец". Для сравнения: при рассмотрении жалобы М.А.Шолохова той же комиссией никаких "перегибов" не обнаружилось.
Вот и возникает еще один вопрос, чем же Булах так "отличился", особенно в сравнении с каким-нибудь Горбачом или Успенским? В 1938 году был огромный список регионов, где зверски били на допросах и арестовывали "преданных партии честных советских тружеников".
Уважаемый Иван! В публикуемом проекте приказа, о котором Вы правильно здесь заметили, есть есть четкое указание на то были "многочисленные жалобы" из Орджоникидзевского края поступившие в короткий период в ЦК и КПК. Это обстоятельство и решило судьбу Булаха. Конечно, и Горбач и Успенский и многие другие - не лучше, но, возможно, поток жалоб из их регионов был меньше
Никита Васильевич, еще несколько вопросов, если у Вас найдется время:
Чем объяснить возможно меньший поток жалоб из Сибири и с Украины?
Не являлась ли расправа над Булахом неким "политическим сигналом"?
С какой целью центр принял решение расследовать "перегибы", причем связанные с одним регионом, хотя большой террор шел полным ходом до конца 1938 г.?
Возвращаясь к изначальному вопросу: такие факторы, как доносительство и исходящий из кабинетов следователей "несанкционированный" компромат, связанный с физическим насилием, - значительно влияли на динамику репрессий в НКВД?
Уважаемый Иван! мне трудно судить относительно размеров потоков жалоб из разных регионов. Разумеется, они были отовсюду. Но почему именно Орджоникидзевский край привлек наибольшее внимание - можно только предполагать. И дело ведь не в том. что "большой террор шел всюду". Дело Булаха направлено не против "большого террора", а против тех, кто директивы НКВД проводит в дело ненадлежащим образом. то есть, это дело, своего рода, пример другим, чтоб знали.
А доносительство и несанкционированный компромат - лишь инструмент, который всегда можно использовать против того, кого надо (или придержать, если надо). Вообще, вопрос соотношения стихийного и запланированного во внутренней чистке НКВД - тема дальнейшего исследования и для его проведения нужно еще много документов просмотреть, а доступ к архивам госбезопасности, сами понимаете, закрыт.
Для того, чтобы оставлять комментарии, вам нужно войти
или зарегистрироваться.