Топфотоп — здесь знаменитости общаются друг с другом и со своими поклонниками

31 March 2010

"Эдип в Коломне"

Начал работу над пьесой - уже третьей из тех, что сейчас в работе. Но как-то именно ЭТА - пошла очень быстро, сюжет придумался сразу, придумались герои, придумалась форма. Стилистически пьеса похожа на две моих предыдущих театральных вещи - "Просто Так" и "Богиню", но герой этой пьесы - все-таки совсем другой, нежели герои двух предыдущих. Он, скорее, напоминает Сторожа из моего "Вечера трудного дня" - любопытный, немного неуверенный в себе, но, в целом, неплохой человек (не такая циничная сволочь, как персонаж "Богини" и не рохля, как герой "Просто Так").

Конечно, недоделанную работу не показывают, но уж больно хороший вышел центральный монолог. Чтобы было понятней - пьеса называется "ЭДИП В КОЛОМНЕ" (да, внимательный читатель, аллюзии с Софоклом совершенно верны!), главный герой и живет в этой самой Коломне. У него все хорошо, есть любимая, есть собака, есть работа, все нормально. Только вот одолевают его все время сомнения да разные вопросы, на которые он не может найти ответа. И мучает это дело его страшно, до невозможности мучает. И он, естественно, ищет ответы. И вот, однажды утром...

-----------------------

ОН
У меня бывает такое… Ну, знаете, такое чувство, когда вроде бы все хорошо, но в то же самое время – не хорошо. И вроде бы все нормально, вроде бы все – все, абсолютно все! - хорошо, вот, Настя только что уехала, и подушка пахнет ее духами, и, если зарыться лицом в эту самую подушку – можно почувствовать этот запах, и представить, что она еще здесь, никуда не уезжала… И на улице солнце, и на работу именно сегодня не надо, и собака гулять не просится, а выжидательно так сидит посреди комнаты, смотрит на тебя, ну, мол, хозяин, сука ты распоследняя, когда меня, суку, гулять поведешь? Укоряет, но не принуждает. А все равно что-то не так, хотя даже голова не болит. А она должна болеть, голова, вы же с Настей вчера пили, ого-го как пили, такое пили, что Боже мой, что вы там пили… Вон оно, в бутылке на дне, еще плещется. Это какая там по счету бутылка-то? Ууууу.. То-то…
(встает, ходит вдоль авансцены, снова садится)
Я встаю, одеваюсь, медленно одеваюсь – вчерашнюю рубашку напяливаю, носки вчерашние, джинсы нестиранные, ботинки стоптанные – потому что я собаку веду гулять, чего одеваться, чай, не в высший свет выходишь. Побриться тоже, конечно, побриться – это потом, сейчас-то зачем? А вот, когда я прохожу мимо открытой двери в кухню (показывает) – то вижу, так, боковым зрением, краем взгляда, что на столе стоит грязная чашка. Это Настя перед уходом кофе пила, а чашку за собою не помыла. Но меня это чашка не раздражает, совершенно не раздражает. Даже наоборот. Какой-то приступ нежности подкатывает по отношению к этой чашке. То есть не к чашке, конечно, а к Насте, но какая разница? Насти вот нет, а чашка – есть. И чашка - совершенно не раздражает.
(встает резко)
Но что же раздражает-то?! Что?! Совершенно, совершенно не могу понять… И во дворе – во дворе тоже ничего не раздражает! Чистенько все, и бабка эта, из семнадцатой квартиры, болонку свою гулять не вывела, и Бася моя за этой брехливой тварью не будет носиться как скаженная... И чисто все, и БОМЖ не спит на лавочке, и ни одной пустой бутылки на детской площадке!!! Вообще, пусто во дворе! Вот! Пусто! Да!!!
(улыбается широко)
Это в детстве я читал книжку «День триффидов». Там прилетели инопланетяне – и город вымер. И я всегда думал, как же, черт возьми, здорово, вот так, пройтись по пустому городу, когда нет никого, вообще никого, заходить в чужие квартиры, смотреть, кто как живет… А еще – наконец-то залезть в черный «Ягуар», что припаркован у седьмого подъезда и наконец-то прокатиться по пустым улицам. Не угнать, а именно прокатиться, потом назад поставить, только полчасика покататься – и все….
(снова садится)
И вот такой день… Триффидов, ага… Пустой двор – и все равно что-то раздражает. Нет, не визуально, не тактильно, а… (догадываясь) Запах! Да! Что-то пахнет! Чем пахнет-то?! А пахнет не чем-то, а именно кем-то! Кем? Да кошками пахнет! Воняет кошками! От маленькой лесенки, что ведет в подвал, сразу за углом дома, лесенки, что заканчивается металлической дверью с замком, мы в детстве еще бегали и думали, что там, за дверью, живет странный разбойник, который там, за дверью, убивает людей и ест… За дверью…. И что его там заперли, замок навесили, чтобы не вырвался… Очень страшно…
(говорит спокойно)
А тут замка нет, дверь приоткрыта – и оттуда воняет кошками. Страшно воняет. Так, что собака жмется к ногам и поскуливает. И я понимаю, что слышу этот запах даже в квартире – вот как воняет! Значит, что надо сделать? Да закрыть эту дверь и все! Отвести собаку, взять из дома замок навесной – есть у меня такой, я на дачу его купил, хотя сам на даче сто лет как не был. Вот я его и беру – собака, дома, Бася, дома, сидеть, сторожить, ждать! – и спускаюсь туда, по лесенке, к металлической приоткрытой двери, откуда невыразимо, страшно, ужасно воняет кошками, продеваю замок в ушко двери, но что-то тянет меня – и я, прежде, чем закрыть дверь, заглядываю в подвал…
И понимаю – там кто-то есть.
И мне любопытно.
Страшно. И – любопытно. И любопытство – сильнее страха.
И я – захожу внутрь. Только на минуточку.
Только – посмотреть.
Посмотреть – и сразу назад.