Топфотоп — здесь знаменитости общаются друг с другом и со своими поклонниками

13 February 2010

Закон-тайга. Глава 3.

Якутск Мишку не то, чтобы поразил, но удивил изрядно.
Главную площадь города он, конечно же, сразу узнал, но оказалось, что знаменитая картинка, которую он привык видеть в программе «Время», представляет собой классическую потемкинскую деревню. Мишке даже вспомнилась та самая шитая золотом перевязь, из-за которой случилась знаменитая дуэль Портоса и д’Артаньяна.
Семиэтажный небоскреб, который служил фоном для величественного, как само светлое будущее, памятника Ленину, оказался самым высоким домом в городе. А вот обратную перспективу площади представляли покосившиеся деревянные избы, явно составлявшие основную долю городского жилого массива.
Постамент был розового гранита, удивительно похожий на давешний в Усть-Сарыке, только Ильич на нем был уже положенных размеров и пропорций: метра три ростом и косая сажень в плечах. Еще в Москве приятель-скульптор рассказывал, что есть такой приказ по Министерству Культуры, чтобы для памятников Ленину позировали исключительно мастера спорта по спортивному многоборью.
И всё бы хорошо, но на той самой точке перед памятником, где должен бы ставить свой штатив телеоператор, паслось маленькое стадце коров, одна из которых при виде Мишкиного автобуса страдальчески замычала и пустила под себя мощную желтую струю.
Впрочем, надо признать, что на Проспекте Ленина стояла шестиэтажная гостиница «Лена», а за ней городской пейзаж украшал ряд блочных пятиэтажек, но уже за этим рядом до горизонта простиралось пространство, усыпанное такими же двухэтажными бараками, в каком Мишке пришлось ночевать в Усть-Сарыке. Туалеты, стоящие между ними, также ничего хорошего ему не напоминали.
Эльдар Исаакович, сезонно выезжавший сюда уже несколько лет, на Мишкин вопрос дал исчерпывающую справку:
- Тут же мерзлота, милый! Дешевле сам дом построить, чем под него незамерзающую канализацию подвести! Да и дома тут все на сваях из-за того же: фундамент сразу же поплывет! Тот семиэтажный дом на площади, небось, дороже Эмпайр Стэйт Билдинга вышел! В Нью-Йорке у этих сук американских знаешь, как здорово? У них весь город на скальном массиве стоит, фундамент – вообще не нужен! Стоэтажная махина без фундамента стоит, сволочь!
Все сидели на кухне трехкомнатной квартиры, отданной городом Экспедиции Нефтяного Института. Восемь здоровых лбов, из которых Мишка был самым младшим, уже собрались, готовые к работе, первый рабочий день предстоял завтра: нужно было ставить для самих себя жилую армейскую палатку и принимать первые стройматериалы, ну а сегодня должно было переночевать тут.
Мебели в квартире почти не было – все гости приезжали со своими спальниками, а у Мишки был даже надувной матрац, за что его сразу же прозвали буржуем. Из добытой вчера и привезенной им рыбы решили сварить уху, на кухне нашлась огромная кастрюля, лук, картошка, морковь и все необходимые специи.
На кухне царил мощный дух предвкушения. Все только и ждали момента, как Эльдар уйдет, чтобы начать добрую студенческую пьянку, но он всё не торопился.
- Значит так, орлы, с утра будет грузовик, который всех с вещами добросит до «Геолога», это поселок на окраине города, где мы строиться будем. Палатки ставить вы, я надеюсь, умеете. Деревянный помост нужно будет собрать, он там уже есть, но ввосьмером там делать нечего, назавтра есть еще один наряд на двух человек. Наше братское СМУ затевает строительство большого жилого дома, пока шестеро будут ставить ваш шатер, двое пусть поучаствуют в расчистке новой стройплощадки, лады? Это здесь, неподалеку. А потом мы обоих довезем. Кто пойдет?
Желающих отрываться от коллектива не было, решили тянуть спички, и естественно, одна из двух коротких досталась Мишке, а вторая – Яшке Ароновичу, тихому очкарику, попавшему в эту «шабашку» по совершенно непонятной причине и выглядевшему здесь рыжей вороной.
Остальные парни похохотали над «еврейским счастьем», Шурик Амосов, еще в Москве назначенный бригадиром, для порядка поинтересовался, не хотят ли жертвы жребия сказать что-нибудь в свою защиту, но никто, естественно, не взмолился.
- Вот и ладушки, орлы вы мои! Я пошел домой, завтра подъем в семь, так что… много не пейте, лады?

Ну а как тут пить «не много», если мужики возрастом от девятнадцати до двадцати восьми должны установить базу отношений на ближайший месяц? Если четверо из них прошли армию, а другие четверо – полные салаги? Если трое – коренные москвичи, а пятеро приехали учиться со всего Союза? Если шестеро имеют опыт работы на стройке, а двое… просто так, руками махать могут?
В общем, только умение «держать банку» могло добавить Мишке авторитет.
Ах, нет, еще рыба! Это ж из его утреннего улова поспела удивительная, ароматная, наваристая, сытная, золотистая уха, которая была бы обычным «рыбьим супом», если бы рядом с дымящимися тарелками не стояли граненые стаканы, в которые Валера Ковалев уже набулькивал положенные сто грамм из московских запасов, которые должны были иссякнуть уже через пару часов…
Впрочем, уха закончилась раньше. Кастрюля на вид была десятилитровой, но уже к третьему тосту волшебное блюдо иссякло, и полезли мужики по рюкзакам доставать палки копченой колбасы и головки сыра!..
Хорошо посидели. По-доброму. Юрка Лещинский достал гитару, потом она пошла по кругу…
За окнами было уже совсем светло, когда Мишка упал на свой, заранее надутый, матрац и с улыбкой погрузился в первый сон.
В нем была его Надежда, еще совсем не беременная, веселая и бестолковая, она держала за хвост огромную замороженную рыбину и забивала ею сваи для маленькой детской кроватки…

продолжение следует