Топфотоп — здесь знаменитости общаются друг с другом и со своими поклонниками

16 April 2013

Пластика лица кавказской национальности

Интервью писалось для "Новой Газеты" http://www.novayagazeta.ru/society/57627.html
Но там оно чуть сокращено. Под полосу.
Даю здесь авторский вариант и еще раз поздравляю Хасана Баиева с юбилеем!)))

Мировая знаменитость, Человек Года по версии журнала «Тайм», член сборной СССР по самбо и дзюдо, герой голливудского блокбастера, играть которого начинает Джордж Клуни, глава большой семьи, автор бестселлера, переведенного на 20 языков, враг, приговоренный к смерти по обе стороны «маленькой победоносной войны», сверхпопулярный в России пластический хирург, лауреат Международной премии «Врач Мира» и скромный житель Бостона, - все это один человек, Хасан Баиев, в эти дни отмечающий свой 50-летний юбилей.
Но даже этот совершенно личный праздник он превратил в Благотворительный Вечер Помощи Детям (Генеральный Меценат – фирма «Одри»)

- Скажи, пожалуйста, Хасан, я понимаю, что твоя родина Чечня, но в какой степени твоя родина Россия?
- Ну, раз Чечня относится к Российской Федерации, то получается, что Россия моя родина. Хотя, честно сказать, я считаю, что по отношении ко мне было очень много несправедливости. Был такой тяжёлый период, я был в гонении. Но где бы я не находился, я, естественно, представлял Россию. Потому что Чечня это Россия.
- Ты вырос в Казахстане?
- Нет. Мои сёстры выросли в Казахстане. В 59-м году семья вернулась в Чечню, тогда я и родился.
- Я немного знаю историю с депортацией чеченцев. Мой друг как раз родился в Казахстане в 58-м.
- Да, наше старшее поколение все там родились.
- Скажи, обида у старшего поколения была большая на Россию, когда вы жили в Казахстане?
- Обида, конечно, была. Взять моего отца, он инвалид войны, воевал в Мурманске, Финляндии, был дважды тяжело ранен. В конце концов, по инвалидности его списали. Не успел он вернуться, ранения не успели зажить, а его депортировали! Было много несправедливости по отношению к нашей маленькой нации. Но, тем не менее, мой отец мне всегда говорил, что русский народ не виноват! Так же, как чеченцы, были депортированы многие национальности. Сталин был грузин, а сколько он уничтожил грузинской интеллигенции!
- А интеллигенцию вообще уничтожают в первую очередь. Все, начиная с Людовика XIV!
- Да. Все мы стали жертвами. Люди всех национальностей.
- Тем не менее, сейчас ненависть поляризовалась. В России фактически идет холодная гражданская война, иногда переходящая в горячую форму. Она не только на национальном уровне, но, в основном, именно на национальном. В Москве и крупных городах происходит сильное отторжение приехавших с Кавказа. И ваши мальчишки с этим сталкиваются практически с первой секунды, когда приезжают. Что делать?
- Понимаешь, была серьезная война. Первая чеченская кампания, потом вторая… И вот уже 20 лет Первый Канал и все российские СМИ всё время показывают Чечню, «лиц кавказской национальности» именно в этом ключе. На этой пропаганде выросло целое поколение, и с той и с другой стороны. И сегодня мы получили плоды пропаганды, проведённой российскими СМИ. Нельзя так себя вести. Если это Россия, то независимо от национальности и вероисповедания, человек должен чувствовать себя россиянином, где бы он ни находился. Да, мы россияне, но все время чувствуем какую-то несправедливость. Посмотрите, сколько в Москве, Петербурге, случаев, когда скинхеды забивают людей до смерти!
- А делать что? Что я могу сделать? Что ты можешь сделать? Что могут сделать те, кто нас прочтёт?
- Мне кажется, что в первую очередь должна быть национальная политика. Просто, она должна быть, должен быть какой-то закон. Вот эта ненависть друг к другу, лозунги «Россия для русских»… У нас в ответ было – «Чечня для чеченцев»… За подобные лозунги с обеих сторон надо очень жёстко наказывать. Если будет закон, этой проблемы не будет! И, конечно же, это поколение надо воспитывать! Почему у нашего с тобой поколения нет никаких проблем? Мы понимаем друг друга! Мы воспитаны по-другому, мы свободно можем поехать в гости, встретиться, посидеть. И нет никаких проблем! А в Америке этой проблемы вообще нет!
- Ну, в отношении, скажем, афроамериканцев, она есть! И, самое смешное, тут можно коррелировать ситуацию с кавказцами в Москве и афроамериканцами в крупных американских городах. Именно с точки зрения попытки повесить весь криминал на чёрных или кавказцев.
- Это самый лёгкий путь, свалить на кого-то преступление. Я знаю, что в последнее время от, так называемых, правоохранительных органов пострадало очень много людей. Но больше всех пострадали кавказцы! Помнишь, как это было? Люди просто не могли на улицу выходить: то забирают, то выпускают, то патроны подкидывают, то наркотики... Когда для славян один закон, а для кавказцев другой – справедливости не будет никогда. Это надо учитывать.
- Ну, закон-то, в общем, один. Давай попробуем посмотреть с другой стороны, на темперамент. Вот ты врач. Ты не только должен спасать жизни, ты их реально спас несколько тысяч. Но я смотрю на тебя, и вдруг понимаю в разговоре, что есть какие-то ситуации, в которых и ты убить можешь! Можешь? Ты думал об этом?
- (долгая пауза) Только в одном случае, если почувствую, что есть угроза жизни моей семье и т.д. Это безысходная ситуация. Но, тем не менее, свои эмоции надо всегда регулировать. Нужно быть сдержанным, контролировать себя.
- Конечно, нужно! Об этом мы сейчас и говорим. Когда приезжают ребята с Кавказа, особенно когда они объединяются в компании, мы чувствуем, что, по сравнению с окружающими они очень агрессивны на улице. Мы потеряли ощущение покоя, понимаешь?
- Я всегда критиковал это, где бы ни был, я всегда старался уважать людей, которые там живут. Я понимал, что я гость, и должен вести себя прилично и достойно. Ехать куда-то со своим уставом и продвигать его там, я считаю неприличным. Не буду скрывать, очень часто наши мальчишки в Российских городах ведут себя неприлично, нагло. Но дело в том, что большинство кавказцев этого не одобряют! По нашим обычаям и традициям – это не к лицу, то, что они делают. Мы за эти годы и с российской, и с кавказской стороны, упустили очень важный момент: Чечня – это постоянные беженцы, переселенцы – ни дома, ни двора, ни нормального внимания родителей, а уж я-то знаю, как воспитывают детей в чеченских семьях! Все эти эти годы люди хватали имущество, убегали и жили в лагерях беженцев, и в отношении детей было НЕДОВОСПИТАНИЕ! Отсюда и идёт сегодня вот такая тяжёлая атмосфера.
- Да. Но что вы сейчас можете для этого сделать?
- Знаешь, я девять лет учился в Красноярске. И я никогда ни с кем не дрался, только дружил со всеми. И точно так же моё поколение, учившееся в Москве. Никогда не было этих драк. Хоть и занимался боевыми искусствами…
- Я сейчас задам конкретный вопрос. Вот эта история с телохранителями Рамзана, которые творили здесь, что хотели, а их просто отпустили потом. Тут же уже дело не просто в кавказцах, а в том, «что хочу, то и ворочу»! Это ведь тоже очень плохо работает на имидж Кавказа!
- Да, это правильно. Сам Рамзан Кадыров на это очень остро реагирует. Я смотрел по местному телевидению, он говорил, что многие пользуются тем, что они чьи-то родственники, приближённые и позорят нас. Поверьте, он такие вещи не одобряет, и если узнаёт – он наказывает. Особенно, приближённых к нему, охрану, членов правительства. Когда был тот случай с парковкой, он же сразу уволил своих чиновников. Он с этим не играет, он много раз выступал и говорил, что никогда не будет защищать тех, кто позорит нашу нацию!
- Ты пробовал прикинуть, кого ты оперировал больше, боевиков или русских солдат?
- Конечно, больше попадались боевики. Хотя и русских солдат за обе кампании я оперировал сотнями. Каждый день. Особенно вторую войну. Это ни для кого не было секретом. За что, в принципе, Бараев и охотился за мной. «Ты открыл для русских госпиталь, подхалимчик. Пытаешься им угодить». Через мои руки прошли очень многие, и офицеры, и контрактники, и солдаты.
- А тот русский хирург, Саша, которого ты спас от расстрела в плену, он тебя потом не нашёл?
- Нет, к сожалению. Мне очень интересно узнать о его судьбе, на самом деле.
- А ты его фамилию не знаешь?
- Он давал мне свои координаты, я же постоянно общался с его женой, тайком звонил, успокаивал её. Говорил, что он живёт в хороших условиях, за ним наши медсёстры ухаживают, кормят… Но во время зачистки у меня забрали блокнот, в котором были все его данные.
- Я могу написать, что если он отзовётся, ты будешь рад его увидеть и услышать?
- Конечно.
- Всё, что было с тобой на войне, мы более-менее знаем. Я не буду у тебя спрашивать, с удовольствием или без удовольствия ты восстанавливал То Самое Лицо (Радуев) или отрезал Ту Самую Ногу( Басаев). Это твоя работа. Н о как тебя вывезли в Штаты?
- После всех этих событий я выехал в Ингушетию. Вокруг меня был очень большой шум, и меня отыскала международная организация Хьюман Райтс Уотч. Мы встретились в Ингушетии, среди них был мой коллега. Он сказал: «На твоём лице виден весь ужас войны». И я показал ему свои руки после всех операций, проведённых без перчаток. У меня полопались волдыри, все руки были в ранах от домашних ниток, они очень острые, я искромсал себе все пальцы. Руки были отёкшие. Они все были в ужасе. Я сказал: «Я знаю, что моё психическое состояние очень плачевно и боюсь, что у меня будут очень серьёзные проблемы». Они спросили, чем они могут мне помочь? Я сказал, что если есть возможность, я бы хотел пройти реабилитацию. Вот так они меня в Америку и вывезли.
- Визу кто давал? Какой паспорт?
- Российский паспорт. Визу давали здесь, в Москве.
- То есть - официально? Ты тогда не был врагом России?
- Нет. Я не был в розыске. Конечно, если бы поймали, по головке бы не погладили. Меня искали, очень искали. Я одну ночь ночую в Карабулаке, вторую в Назрани, третью в Троицке… Я скитался по Ингушетии. Я не преувеличиваю, не фантазирую: меня искали очень серьёзно. А ещё я оказался меж двух огней. Это было очень тяжело.
- Сейчас ты возишь в Чечню американских врачей и сам занимаешься детской лицевой хирургией. Расскажи про это.
- В Бостоне были две женщины, они в 1996-м году открыли «Международный комитет помощи детям Чечни». Но так как они не знали, как доставить эту помощь в Чечню, этот фонд закрыли. Хотя что-то они привозили и раздавали в Ингушетии. И в 2003-м году, когда вышла моя книга, они предложили мне стать директором этого фонда. Нас было семь человек, все деньги от продаж книги я перечислил в этот фонд. Без преувеличения, мы очень много сделали благодаря этому фонду, даже находясь в Америке, когда я был «невъездным» в Чечню, мы очень много помогали. Несколько тысяч слепых детей, 450 детей, которые от бомбёжек потеряли слух. Помогали неврологическому госпиталю в Грозном, покупали КамАЗами продукты, особенно муку. Раздавали семьям, которые жили особенно тяжело. А в 2009-м году я привёз большую команду американских хирургов, 29 человек. Они работали бесплатно.
- Что такое бесплатно?
- Ну, это дети с врождёнными аномалиями, очень дорогостоящие операции. У людей сейчас нет возможности самим это оплатить.
- Я понимаю. Но американцы тоже работали бесплатно? Они не получали за это денег?
- Нет. Они взяли отпуск на две недели и приехали с другого конца Земли в Чечню оперировать детей. За тот раз мы прооперировали 150 детей с тяжёлыми врождёнными патологиями. Отбор детей был такой: в первую очередь – это если вообще нет родителей, во вторую – многодетные семьи.
- Для этой истории в Грозном оборудовали госпиталь?
- Когда мы первый раз приехали, работали в очень тяжёлых условиях. Хотя и привезли инструменты, оборудование, материалы, медикаменты из Америки. А когда приехали во второй раз, мы уже работали в новой Детской Республиканской Клинической Больнице. Американцы очень удивились. Оборудование, условия...
- Там делают операции только чеченским детям?
- Нет. Эту акцию мы проводили по всему Северному Кавказу. Я лично ездил в Дагестан, отбирал детей. Чечня, Ингушетия, Осетия.
- А если бы приехали дети из Большой России?
- Да ради Бога! Ко мне приезжают!
- А как?
- Мне пишут. Вот позавчера из Тольятти сюда в Москву приехала женщина, ее дочка попала в аварию, раздроблен лицевой скелет. Естественно, там лицо полностью деформировано. Она прилетела, я её проконсультировал, прямо здесь, в холле, сказал: «Приедете в Чечню, я вас прооперирую бесплатно». Она меня расцеловала. Кстати, я всегда говорю, когда бываю в Москве, чтобы у людей не было лишних затрат. Люди же не от каприза ищут помощь своему ребёнку! Для меня как врача нет национальностей.
- Когда ты после Америки приехал домой, в Чечню?
- В 2007-м.
- Расскажи, что это для тебя было?
- Многие люди, с которыми я работал и мои друзья, когда я сказал, что лечу в Чечню….. А меня же до этого вообще не пускали в Россию. Они говорили: «Посмотри, что происходит! Посмотри, что сделали с Литвиненко. Посмотри, что случилось с Политковской, ты с ума сошёл!» Я сказал: «Я не криминал и не публичная фигура. Если за то добро, что я сделал людям, меня хотят убить, то ради Бога, пусть убивают». И с моей женой, Зарой, они разговаривали, но она сказала: «Если ему это ударило в голову, держать бесполезно. Я его хорошо знаю, его ничего не остановит». Вот так я и приехал. Мы тогда в Таганроге были, и мне совесть не позволяла упустить возможность, когда в Чечне такая проблема. Я приехал в Чечню, отобрал самых нищих для лицевых операций. Они не верили, что я хочу им помочь, уже столько все обещают, а никто ничего не делает. А я отобрал двадцать матерей и двадцать детей. Сам заплатил деньги, оплатил «Икарус», питание, и повёз их за тысячу километров.
- В Таганрог?
- Да. Всех прооперировал. Мы их там ещё пронаблюдали. С этими детьми и матерями я вернулся в Чечню, довёл их до конца и через неделю вылетел обратно.
- А как тебе сама Чечня? Вот ты посмотрел на Грозный, на своё село, как это изменилось за годы твоего отсутствия?
- Естественно, я очень переживал, волновался. Как только я переступил границу Ингушетии, увидел блокпосты, конечно, это для меня это была жуть. Военная форма, миноискатели, собаки вдоль дороги… Про себя подумал: «Ёлки-палки, сколько времени прошло, а ничего не изменилось». Потом попал в Грозный, увидел, что появились новые здания, очищенные улицы. Каждый год я приезжаю в Чечню и вижу, всё лучше, лучше, лучше. И сегодня уже никто не верит, что там была война!
- Вот ты сейчас врач, ты используешь свои возможности на 120 процентов. Сложно назвать кого-то ещё больше врачом, чем ты. Но всё-таки, если вдруг у тебя появится возможность влиять на большую политику, ты согласишься стать общественным деятелем, сенатором?
- Нет. От одного человека в политике мало что зависит в России. Это целая система и она так работает. Я всегда говорил, политика – это очень много обмана. А я не тот человек. Если я буду работать, я должен оправдать доверие людей, делать что-то полезное. А когда мне не дают этого делать, зачем обманывать людей?
- А как наши звёзды шоу-бизнеса попадают к тебе на операцию?
- Я никогда себя не рекламировал.
- Я понимаю. Но как они к тебе попадают? Они в Грозный приезжают?
- Да. Первая прилетела Гузеева. Надо отдать ей должное, её отговаривали: «Куда ты летишь? Ты сумасшедшая!» Видимо, после того как мы с ней встретились в Москве, поговорили, у неё было ко мне какое-то доверие и расположение, хотя я её не уговаривал. Я считаю, что пациент сам должен почувствовать контакт. Видимо, у неё этот контакт со мной случился. Она сказала: «Хасан, всё, я еду в Чечню!» Она прилетела, и я её прооперировал.
- А кто ещё у тебя был? Кого ты можешь назвать?
- Никого. Я многих оперировал из «Останкино». Лариса сама официально об этом заявила, а сам я никогда не называю имён своих пациентов. Но когда она вернулась из Грозного, все были просто в шоке от результата. И после этого все поехали. Не только звёзды, но и жёны олигархов!
- Может, вопрос некорректный. Вот твои дети, которые растут в Бостоне, ты хочешь, чтобы они жили в Америке или вернулись в Чечню?
- Мне этот вопрос задавали много раз. Сегодня они граждане Америки. Естественно, даже находясь в Америке, я старался создать такую маленькую Чечню у себя дома…
- У тебя получилось, такой вкусный горный мёд!
- Да, начиная с еды – язык, музыка, песни. Конечно, я хочу, чтобы они выучились там, получили хорошее образование… И чтобы про них никогда не говорили: «Лицо кавказской национальности». А вырастут – пусть сами выбирают!